Было время, когда единорога не считали мифическим существом. Его рацион, места обитания и непокорный, дикий нрав подробно описывали античные зоографы. Вера в существование единорога не исчезла и в Средневековье, когда почти неуловимое животное превратилось в религиозный символ. В книге «Мифы о единорогах. От любимцев Эдема и рогатых химер до чудотворного снадобья и символа любви» («Манн, Иванов и Фербер»), переведенной на русский язык Анной Рахманько, исследователи средневековой культуры Бернд Ролинг и Джулия Фейтбрехт рассказывают, как эволюционировал образ существа с рогом на лбу. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом об упоминаниях единорога в трудах, посвященных фауне Индии.
История из Индии и ее успех
В V веке до нашей эры врач Ктесий Книдский написал небольшой трактат об Индии, которому предшествовал подробный текст о Персидской империи. В отличие от Персии, которую хорошо знал благодаря многолетнему пребыванию там, Индию Ктесий ни разу не посещал и вынужденно полагался на информацию с чужих слов. Он считал Индию частью мира, где встречаются всевозможные чудеса. Тем не менее многие подробные характеристики фауны Индии поражают точностью и убедительностью: например, современному наблюдателю не придраться к его описаниям попугаев и слонов. Вместе с тем в Индии Ктесия можно обнаружить огромных грифонов с голубым оперением и горящими глазами, а также собакоголовых существ, которые питались медом и жили до двухсот лет.
Однако более значимое место в античной литературе заняло другое животное, или, пожалуй, лучше сказать, расплывчато описанная разновидность животных, чьим общим признаком был большой рог на лбу — ничто другое их не объединяло. В Индии, как утверждал Ктесий, можно встретить диковинное существо с темно-красной головой, голубыми глазами, крепким телосложением и рогом на лбу длиною с локоть. Этот роговой нарост был белым в основании у головы, черным в середине и пурпурно-красным на кончике. Однако существа не только переливались разными цветами, чем напоминали современных единорогов из комиксов, но и обладали магическими свойствами. Из их рогов делали сосуды для воды или вина, и те защищали от эпилепсии и судорог, а также от любого яда. Кроме того, тазобедренные кости единорогов, согласно Ктесию, обладали особой твердостью и структурой, а снаружи и внутри были ярко-красными. Поэтому рога и кости диковинных животных пользовались большим спросом, в то время как их мясо считалось горьким и совершенно несъедобным. Однако поймать это существо стоило немалых усилий. Единорогу требовалось время, чтобы разогнаться, но затем он достигал огромной скорости. Поэтому индийским охотникам приходилось прибегать к специальной стратегии, чтобы его схватить. Как известно Ктесию, особей вместе с молодняком заманивали в долины и окружали. Поскольку единороги не хотели бросать свой выводок, они вступали в бой с охотниками, а не пытались скрыться, как делали обычно. Хотя животные изо всех сил защищались своими острыми рогами, от которых погибло немало охотников, тем не менее несколько особей чаще всего удавалось убить.
Описание Индии Ктесия на протяжении веков передавалось частями, и до наших дней сохранились лишь отдельные фрагменты. Неудивительно, что его читатели в основном обращали внимание на особенно сенсационные отрывки и переписывали именно их. Вышеприведенный текст о единорогах принадлежит византийскому ученому IX века Фотию, патриарху Константинопольскому. Однако гораздо большее значение в развитии их образа имел другой греческий писатель, работавший скорее в развлекательном жанре, — Клавдий Элиан, выходец из итальянского города Палестрина. Во II веке нашей эры из-под его пера вышел труд «О природе животных» в 17 томах. Элиан обращался к несколько иной аудитории, которая, возможно, обладала даже более богатой фантазией, чем читатели Ктесия. Описания животных у Элиана изобилуют подробными зоологическими деталями, но в то же время в его трудах мы находим грифонов, летающих драконов, морских русалок и трогательные рассказы о юношах, спасенных самоотверженными дельфинами. Его произведение будто создано для того, чтобы читать его вслух вечером за бокалом вина в кругу друзей с видом на Адриатику.
Единорог несколько раз появляется в произведении Элиана, где его облик начинает переливаться и меняться. При этом он соответствует некоторым признакам обычного носорога, впрочем не превращаясь в него полностью. Многих читателей Элиана такие неточности привели в замешательство. Тем не менее к труду охотно обращались все великие зоологи раннего Нового времени, особенно к его переводу на латынь, выполненному Пьером Жилем и ставшему, возможно, самым важным источником по нашему вопросу. В дополнение к выразительным сценам охоты, которые мы уже видели у Ктесия, Элиан также сообщает, что с большим трудом добытые рога обезвреживают яд, если из них делать чаши для питья. По его словам, такие рога можно было увидеть на лбу у животных, которые напоминали ослов или лошадей, пользовались большой популярностью в сценических боях и вместе с дикими коровами, слонами, баранами и другими не поддающимися определению существами носились по аренам индийского раджи на потеху публике.
Элиан знает еще одно животное с примечательным рогом, которое местное население прозвало «картазоном». Возможно, слово произошло от khadgadanta на санскрите, а из него затем получилось персидское kargadan. В Древней Индии так называли обыкновенного носорога. В арабский язык слово перекочевало лишь с небольшими изменениями и превратилось в «каркаддан». Здесь, однако, название — вместе с существом, которое оно обозначало, — получило удивительную собственную жизнь, и сейчас вы поймете почему. «Рогатый зверь» Элиана лишь отчасти напоминал обычного носорога. Животное было не меньше лошади, с гривой, рыжеватого окраса, невероятно проворное. Рог, его самый главный отличительный знак, был черного цвета, витой и очень острый. Кроме того, единорог обладал пронзительным голосом и был необычайно агрессивен, что приводило к частым дракам как между самцами, так и между самками. И только в брачный период животные становились более миролюбивыми, в остальное же время они жили по одиночке. Как утверждал Элиан, единороги этой «разновидности» также попадали на арену местных вельмож, где вынуждены были участвовать во всевозможных боях. Правда, поймать удавалось только молодых животных: ко взрослым особям, диким и невероятно быстрым, было даже не приблизиться.
Помимо текстов Элиана, в руках многих греческих авторов побывал труд Ктесия. В большинстве случаев они вносили в его рассказ лишь незначительные изменения. Греческий географ Страбон, родившийся в I веке до нашей эры, в своей 17-томной «Географии», по крайней мере, цитирует путешественника Мегасфена, которому действительно удалось добраться до Индии примерно в 300 году до нашей эры. Мегасфен подтвердил данные Ктесия: в местной фауне встречались копытные животные, похожие на лошадей, с большим рогом на лбу. Другие авторы — назовем хотя бы Антигона из Кариста с его сборником диковин, датируемым III веком до нашей эры, или гораздо более известного Флавия Филострата, чья «Жизнь Аполлония Тианского» была написана почти пятьсот лет спустя, — упоминают рогатого осла Ктесия без каких-либо ссылок на дальнейшие источники. Главному герою жизнеописания Филострата, великому мудрецу Аполлонию, тоже как-то повстречался однорогий осел. Сосуды из рогов были эффективным противоядием и, как добавляет Филострат, главным образом принадлежали радже, который также пользовался преимущественным правом охотиться на единорогов.
В Византии это животное по-прежнему упоминалось в средневековых географических трудах. Козьма Индикоплов, живший в VI веке нашей эры и в результате многочисленных путешествий написавший христианский труд по топографии, подтверждает, что рассказ Ктесия об Индии нашел свое отражение в христианстве. Козьма предоставляет читателям целый каталог экзотических животных, которые, как утверждалось, населяли эту территорию; «Индия», несомненно, также помогала географу заполнить пробелы в его описании мира, поскольку сам он, вероятно, посещал эту страну не чаще, чем большинство ученых умов до него. Козьма начинает с описания обыкновенного носорога, чьи отличительные черты легко приводят к известному нам существу, за ним следуют жираф, гиппопотам и дикие крупные рогатые животные. Из манускрипта Ктесия Козьма мог почерпнуть особую информацию о единорогах. Оказывается, охота на них была еще менее успешной, чем описывалось ранее. Если во время нее единорога удавалось загнать в угол, то он забирался на скалу и бросался с нее вниз. Как утверждается, с помощью своего рога во время падения он мог маневрировать, что позволяло ему приземлиться невредимым. Как бы Козьма или его первоисточник Ктесий ни представляли себе такую причуду в воздухе, единорогов было не так уж легко убить.
Подробнее читайте:
Ролинг, Бернд. Мифы о единорогах. От любимцев Эдема и рогатых химер до чудотворного снадобья и символа любви / Бернд Ролинг, Юлия Вайтбрехт ; пер. с нем. Анны Рахманько ; [науч. ред. М. Меньшикова]. — Москва : МИФ, 2025. — 192 с. : ил. — (Мифы от и до).
